Помните, когда послал Авраам слугу своего верного Элиэзера на поиски невесты для сына, Ицхака? Помните, где и как наказал ему Авраам искать и проверять суженую для сына?
Вода. Источник воды. В краях, где горы или пустыни, где камни или горы камней, где день сопрягается с ночью быстрее, чем луна раздумывает начинать ли ей свое очередное кружение — вода в таких краях бесценна. Она — сама жизнь. Жизнь у каждого своя, вот, и вода – многолика, и каждому дается она для чего-то лишь его, личного. В иврите нет слова «вода» в единственном числе. Вода (маим-ивр.) – ее изначально много: и в небесах она, и в недрах земли, и в море, и в роднике. Ее лишь надо найти, усмирить, любовью одарить.
Армения, январь 2021 г. Где именно была сделана эта фотография я расскажу в следующем посту. За фото и поездку к месту спасибо @localife.am
На этой неделя я побывала на он-лайн экскурсии в Национальном музее архитектуры Армении в Ереване. На выставке, которую мы посетили, впервые представлены эскизы из архива архитектора Рафаэля («Рафо») Исраэляна, развившего в Армении 20-го века архитектурную традицию строительства родников-памятников.
Нашим гидом был САМ директор музея-института Марк Григорян. Он из той когорты рассказчиков, у которых паузы, быть может, если не важнее, то равноценны словам. Вы замираете на его словесных «ферматах» с вниманием еще бОльшим, чем обладали за секунду до этого. И ждёте продолжения течения речи…
Ниши в фасаде стен этого проекта родника-памятника — это, фактически, цитата архитектуры армянских церквей, при проектировании которых учитывалась следующая деталь: алтарь в армянских церквях — всегда не за счет «выпячивания» фасада (как в традиции православного зодчества), а за счет толщины стен. Чтобы не переусердствовать с толщиной и проектировались такие ниши.
Думаю, ассоциация и автора проекта, и рассказчика уводят нас к таким образцам, как, например, фасад монастыря в селе Санаин
или, например, к таким, как в церкви Сурб Грегор (1005-1211) в Ахпат.
На следующем фото — родник-памятник в Степанакерте. Проект — неосуществленный.
На выставке нарочито избежали ФОТОиллюстраций случившихся проектов Исраэляна. Только эскизы, только его рука, думающая вслух через карандаш. И разумно, что изначально не подчеркивается осуществленность или до сих пор несбыточность того или иного эскиза-проекта. Работы воспринимаются отдельными репликами-произведениями искусства.
А первый родник-памятник Исраэляна был создан еще в 1943 году в деревне Паракар, недалеко от Еревана. Еще шла война, но уже тогда этот родник-памятник посвятили погибшим солдатам. Я тут же вспомнила иерусалимский родник-памятник на ул.Бен-Йегуда.
фото Семена Тельмана, февр.2021
Поставлен этот родник в память о жертвах терракта, происшедшего на этой улице в 1997 году.
Надпись гласит: «На этом месте 4.09.97 (и также есть еврейская дата, пищущаяся буквами алфавита) террористами были уничтожены пять душ: Элиягу Маркович, Рами Косашвили, три девушки 14-ти лет (Смадар Эльханан, Сиван Зарка, Яэль Батовьян). И каждый из них — птица в райском саду»
Следующая работа Рафаэля Исраэляна — проект для города Т(х)аи. Конечно, увидев работы архитектора, меня не покидало с первых же минут ощущение безоговорочной параллели в переносе на пейзаж, ландшафт, наших, израильских, широт. Сабиль или рахат — это же они!
Покажу вам несколько фотографий из архива проекта «Израиль, открывающийся взору» (ישראל נגלית לעין), в котором работаю:
Иерусалим
Яффо
Галилея, деревня Кана
И вновь Иерусалим
Cтиль работы Исраэляна филигранен. Внимание к нюансам, деталям, безусловное отношение к планируемому сооружению, не как к техническому подспорью, а однозначно, как к произведению искусства, которое своей архитектурной целостностью лишь дополнит, не диссонируя, гармонию творения этого мира.
Цель творца: cоединить воедино кажущуюся хаотичность водного потока, норовящего ускользнуть в неуправляемом течении, — с камнем, старающимся повиноваться стараниям архитектора. Пластичность, невесомость, почти-что устпучивость камня…
И еще о профессиональных секретах мастера: человеческая фигура на эскизах родников-памятников — не только свидетельство изобразительного дара художника, но еще и способ передать мастшаб проектируемого объекта через соотношение пропорций и размеров.
Работа 1954 года. Переход от строгих и лаконичных форм к более богатому декору. Кроме акварели, Рафаэль Исраэлян выполнял свои эскизы карандашом или также карандшом и пером.
«Погодите, — скажет Ривка Элиэзеру, — ведь, и Ваши верблюды после долгого пути. Я наполню кувшины и для них.» (Книга Бытия, 24 глава, בראשית, כ»ד)
На протяжении лет Исраэлян использовал разные техники для написания эскизов. Предыдущая работа сделана карандшом, а проект канала — акварельный.
Марк Григорян сказал, что, рассматривая эти эскизы можно слышать, как Исраэлян думал в рисунке.
Безусловно, традиция армянской (и не только) земли — возводить вокруг источника воды своеобразный павильон, где бы путник, жаждущий отдыха, мог бы и напиться, и укрыться от солнца или ветров, очень древняя. Примеры таких источников до сих пор можно увидеть, например, на территории монастыря в селе Санаин:
или в Ахпате (1258 г.)
фото Андрея Знаменского
Как известно, Армения славится своими минеральными водами. На следующей фотографии — проект источника для горного курорта на водах Арзни.
Родник-памятник, всегда посвящен кому-либо или чему-либо, важному в истории места, где находится. И совершенно обоснованно смотрится в таком проекте реплика из хачкара — национального армянского памятника-святыни, постамент от которого Исраэлян процитировал в этом эскизе:
Древо жизни, возведенное на постамент хачкара, родниковая вода, исходящая из ствола древа, зерно-розетта, дающее начало всему живому…Работа 40-х гг
Рафаэль Исраэлян проектировал также родник-памятник для итальянского города Каррара (1968). Древо жизни, исходящее из источника — это виноград.
Кстати, интересная подробность: в армянском языке не употребляется выражение «города-побратимы», а есть «города-сестры». Быть может, это идет от женского рода слова «город», как это есть на иврите?
Мотивы из невоплощенных проектов, как, например, тот, на который указывает Марк, впоследствии использовались архитектором Исраэляном при создании памятников, напрямую уже не связанных с тематикой родников, но также продолжающих тему памяти.
Рафаэль Исраэлян — автор памятника в Мемориале Мусалер в Армении. Мемориал посвящен героизму жителей села Мусалер, державших оборону на горе Муса-даг во время трагических событий геноцида 1915 года.
Напомню, что книга еврейского писателя Франца Верфеля «40 дней Муса-дага» считалась самой зачитываемой и популярной книгой среди … обитателей Варшавского гетто…
В Ереване Верфелю воздвигнут памятник
На он-лайн экскурсии мне также удалось распросить Марка Григоряна о том, что первый памятник жертвам геноцида армянского народа (автор — Раэфаль Исраэлян) появился в Армении лишь в 1965 году. И, конечно, попытаться расшифровать и язык памятника.
Хотя это и выходило за рамки темы встречи, но Марк виртуозно, одним росчерком фразы достроил еще один уровень пазла, который начал для меня складываться еще с нашей он-лайн поездки в Эчмиадзин (а именно там по сей день и находится этот памятник) с гидом Ашотом Саргсяном (справа на фотографии), создателем проекта Localife Armenia, благодаря которому состоялась и эта замечательная встреча в Музее Архитектура, ставшая еще одним звеном в цепочке удивительных открытий Армении.
*******************
Эпилог:
«…Было это 52 года назад, летним жарким июльским днем. Я в центре моего села играл на сыпучей куче. Рядом, среди огромных камней, которые недавно сюда привезли тележками, работал мой отец. Я тогда еще не знал, что он делает вместе с незнакомым для меня человеком…
Отец помогал мастеру (по-армянски варпет) каменотёсу в строительстве памятника родника. Та горячая и сыпучая куча, был цемент для строительства родника…»
Вчера я увидела пост Усика Маркосяна. Я почти уверена, что тот родник-памятник, о строительстве которого в селе Таратумб из поры своего детства вспоминает Усик, он тот, из когорты «исраэляновских» проектов…
